Раздел четвертый. Современная эпоха

• Глава 11. Философия рубежа XIX–XX вв
  • 11.1. Против Гегеля (философия жизни)
  • 11.2. Воля к жизни (Артур Шопенгауэр)
  • 11.3. Человек и сверхчеловек (Фридрих Ницше)
  • 11.4. Сознание и бессознательное (Зигмунд Фрейд)
  • 11.5. Наедине с самим собой (экзистенциализм)
  • 11.6. Ненужность философии (позитивизм)
  • 11.7. Истинно то, что полезно (прагматизм)
• Глава 12. Эйнштейновская (неклассическая) научная картина мира
  • 12.1. Со скоростью света… (Теория относительности)
  • 12.2. Тайны атома (открытие микромира)
  • 12.3. Лилипуты пространства и времени (элементарные частицы)
  • 12.4. Мириады далеких галактик (освоение мегамира)
  • 12.5. Рождение Вселенной (гипотеза Большого взрыва)
  • 12.6. Мир сегодня не такой, как вчера (этапы космической эволюции)

Глава 11. Философия рубежа XIX–XX вв

Современная эпоха началась с XX в. Однако многие ее особенности были заложены во второй половине XIX в. Духовная жизнь XX в. вырастала из воззрений предыдущего столетия.

Во второй половине XIX в. произошли значительные изменения в философской мысли, связанные прежде всего с упадком классических представлений. Почти сразу после триумфа гегелевской философии сначала робко, а потом все более уверенно начали звучать противоположные классическим философские идеи. Так ли все разумно в мире, как это утверждает Гегель, спрашивали их представители. Неужели в основе мироздания лежит разум? Почему же тогда мы видим вокруг себя так много неразумного? Разве разумны преступления, насилие, кровопролитие, которые постоянно сопровождают человеческую историю? После всех ужасов, которые натворили люди, можно ли называть человеческую деятельность разумной? И неужели разумен мир, в котором возможны предательство, войны и убийства? Скорее всего, неразумен. Значит, в основе мироздания лежит не разум, а что-то совсем другое. Эти философские идеи стали называться неклассическими. Появившись в конце XIX в., они стали широко известными и приобрели большую популярность в минувшем столетии. Поэтому философия XX в., как правило, считается неклассической. На смену классическому естествознанию шла третья научная картина мира, которую, как и новые философские идеи, стали называть неклассической.

11.1. Против Гегеля (философия жизни)

Поскольку Гегель полагал, что в основе мироздания лежит разум и поэтому все, что существует, разумно, его философские идеи часто называют философией разума. Однако в основной гегелевской мысли вполне можно усомниться. Спорить с тем, что разум существует и что есть нечто разумное, никто не будет. Но можно ли утверждать, что абсолютно все разумно? Можно ли считать наш мир исключительно разумом, а не чем-то еще? Видя вокруг себя много неразумного и даже безумного (войны и преступления, например), мы должны предположить, что разум – не единственная характеристика мира, не весь мир, а только его часть, причем, скорее всего, очень маленькая. Разум – не вся наша жизнь, но только ее незначительный элемент. В ней, помимо разума, есть много чего еще. Ведь если бы она была полностью разумной, то все давным-давно были бы счастливы. Однако дела обстоят, скорее всего, наоборот, значит, разум или разумность играют слишком малую роль в мире и в жизни. Жизнь намного шире и больше разума. Так что же тогда должно быть предметом философии – разум или жизнь? Конечно же, жизнь! Таким образом, гегелевская философия разума сменяется философией жизни. Именно так стали называться многие неклассические философские учения, выступавшие против гегелевских идей о всеобщей разумности и логичности.

Одно из важных утверждений философии жизни состоит в том, что жизнь есть нечто единое и целое. Пусть в ней множество слагаемых, но они теснейшим образом взаимосвязаны и переплетены, образуя органическое единство, которое невозможно разложить на первичные составляющие элементы. Так, например, дерево состоит из корней, ствола, листьев, коры и прочего. Но является ли оно простой механической суммой этих частей? Конечно же, нет. Отдельные части соединены в дереве не механически, а органически, так тесно взаимозависимы и связаны, что без одного из них невозможно любое другое. Поэтому дерево есть нечто гораздо большее, чем просто сумма составляющих его частей, оно является удивительно организованным их единством, которое представляет жизнь данного предмета, то есть качественный уровень, в тысячу раз более совершенный по сравнению с простым набором несвязанных исходных элементов. Попробуйте дерево разложить на отдельные части: сами по себе лежат корни, рядышком – отпиленные ствол, ветви, поблизости – сорванная кора, подле которой – ворох оборванных листьев. Будет ли в этом случае дерево самим собой? Теперь его не существует, потому что нет его жизни, вместо него – набор «деревоматериалов». Значит, только жизнь делает любой предмет самим собой. Как уничтожить его? Очень просто – разложить на составные части и тем самым убить его жизнь. То же можно сказать про что угодно: жизнь молекулы, например, это единство ее атомов, и причем органическое (они сложным образом взаимодействуют); разложите ее на составляющие атомы, и она исчезнет. Жизнь человеческая складывается из чувств, желаний, эмоций, интеллекта, воли, памяти, воображения и многого другого. И только нерасчленимая, единая взаимосвязь всех этих компонентов и образует живое явление, уникальное по своей сложности и непостижимое в своей органичности и гармонии. Целостность и не-разделенность, стало быть, есть главная и неотъемлемая черта любой жизни, без которой она невозможна.

Основной же особенностью нашего разума является стремление выделить из целого части и рассмотреть каждую в отдельности. Разум способен уловить или понять целостность и единство вещи, но ему необходимо рассмотреть и ее внутреннюю структуру, открыть элементы, из которых она состоит, и узнать их взаимодействие. Разум не может не подходить к предметам аналитически или механически, то есть не расчленять все сложное на простые составные элементы. Но мы уже видели, что любая жизнь убивается таким разложением и предмет перестает быть самим собой. Значит, разум оказывает себе дурную услугу: разбивая то, что он хочет изучить, на части, он получает не исследуемую вещь, а мертвый набор элементов, в котором нет ничего от первоначальной целостности и подлинности. Получается, что жизнь постоянно ускользает от разума и он в принципе не способен постичь ее, так как своей деятельностью только омертвляет, уничтожает или постоянно теряет то, к чему направлены его познавательные усилия.

Наука, построенная на разуме, тоже не в состоянии проникнуть в реальность, будучи по самой своей разумной природе безнадежно оторванной от жизни. Научное познание построено на аналитической, то есть разлагающей, процедуре: разбивая изучаемое на части, оно упускает главное, за сплетением корней и ветвей не видит леса. В учебниках по психологии, например, одна глава посвящена воображению, другая – памяти, третья – эмоциям, как будто каждое из этих явлений существует само по себе, а не растворено во всех других и поэтому в принципе невыделяемо, в результате чего человеческая душа, представленная механическим набором психических свойств, остается непостижимой тайной.

Рассудочное мышление обречено вариться в собственном соку и ничего ровным счетом не знать о жизни, которая и есть единственная существующая реальность. Она, стало быть, по природе своей иррациональна (от лат. irrationalis – неразумный), то есть построена по иным принципам, нежели разум, и поэтому неподвластна ему.

А может быть, в ней вообще нет никаких составных элементов и она представляет собой только целостность и вечное единство, а отдельные части – это выдумка нашего интеллекта, без которой он не может обойтись и поэтому ищет несуществующее.

В любом случае надо искать иные, нерассудочные формы постижения действительности, которые позволят увидеть целое и органическое, а значит, истинно существующее. Таким способом познания может стать интуиция (от лат. intueri – пристально, внимательно смотреть) – способность к непосредственному обнаружению истины без всяких обоснований и доказательств. Интуитивное понимание чего-либо – это именно не рассуждение, а усмотрение, когда нечто постигается вдруг, внезапно и полностью, и поэтому его часто называют озарением. Каким образом оно происходит, неизвестно, так как не подчиняется никаким законам и не построено ни на каких принципах, в отличие от рациональной деятельности (мышления). Но интуиция, будучи в принципе иррациональной, наиболее адекватна (соответствует) реальности и поэтому вполне может стать методом особого философского познания. Интуитивное постижение действительности характерно для такой формы человеческого духа, как искусство. Художник пытается уловить предмет своего внимания таким, каков он есть, во всей его сложности и непостижимости. Художественное творчество – это тоже разновидность познания, но совершенно иным образом организованная и действующая. Философия должна сблизиться с искусством и заимствовать из его арсенала разнообразные ненаучные способы и приемы освоения мира.

Философия жизни представляет собой направление, объединяющее разные учения, созданные в разное время и в разных местах, сходные только в наиболее общих своих положениях.

Проверь себя

1. Почему гегелевские идеи называют философией разума? В чем заключается главное отличие классической философии Гегеля от неклассических философских учений?

2. Что такое философия жизни? Каковы ее основные идеи?

3. Как понимать утверждение о том, что жизнь иррациональна? Что такое интуиция?

4. Почему, с точки зрения «философов жизни», надо отдалить философскую мысль от науки и приблизить ее к искусству?

11.2. Воля к жизни (Артур Шопенгауэр)

Одним из известных критиков гегелевской философии был немецкий мыслитель Артур Шопенгауэр. Гегель считал, что в основе мироздания лежит разум. Но почему же тогда все, что происходит в нашей жизни, как правило, отличается неразумностью? Может быть, в основе мира находится не разум, а что-то совсем иное. Что? Нечто неразумное, нелогичное, неподвластное уму и пониманию, бессознательное, иррациональное, непредсказуемое и не постижимое привычными способами.

Все это Шопенгауэр назвал волей и противопоставил ее разуму, о котором говорил Гегель. В основе мироздания, по Шопенгауэру, лежит не разум, а воля, и поэтому в нем много неразумного, случайного и необъяснимого. Что представляет собой эта воля, чем является? Воля – это совокупность желаний и инстинктов, страстей и порывов, настроений и чувств, это бессознательные побуждения, безотчетные стремления, ничем и никем не контролируемые действия. Для воли чужды вопросы: зачем, почему, каким образом, с какой целью? Для нее нет никаких целей, причин, мотивов, следствий и любых других разумных оснований. Достаточно только того, что она есть. Ее существование или наличие – единственная несомненная истина. Когда сорная трава с неистовой силой устремляется к солнцу, заглушая культурные растения, разве руководствуется она какой-то разумной необходимостью? Конечно же, нет. Она растет благодаря заложенному в ней слепому инстинкту жизни, или воле к жизни, как говорит Шопенгауэр. Когда лев в пустыне пожирает антилопу, разве действует он в силу какого-либо осознанного мотива? Конечно же, нет. Он проявляет таким образом свою волю к жизни. То же самое можно сказать о любом существе на Земле.

Человек не является исключением из общего правила. У него есть разум, и поэтому нам кажется, что, в отличие от всех других существ, он действует не в силу безотчетных желаний и слепых инстинктов, а в силу разумных и осознанных мотивов. Но это иллюзия, говорит Шопенгауэр. Если человек поступает разумно, то почему же тогда он лжет, подличает, предает, почему способен убить себе подобного, делать разные гадости, желать зла? Как ни печально признать, человек руководствуется в своей деятельности не разумными основаниями, а слепой неразумной волей. Все его действия и поступки есть проявления воли к жизни, его бессознательного желания жить, неистового и инстинктивного стремления существовать во что бы то ни стало, причем жить как можно лучше, пусть даже за счет страданий и лишений себе подобных.

Воля, следовательно, присутствует везде и во всем, является единственным свойством мироздания, самим мирозданием. По Гегелю, мир – это разум, по Шопенгауэру, мир – это воля. Будучи неразумной, воля влечет нас по жизни в неведомом нам направлении. Нам кажется, что мы поступаем сознательно и свободно, на самом же деле мы просто не замечаем, что являемся заложниками своей собственной воли, которая действует помимо нашего разума, мы – рабы, безотчетно исполняющие все ее прихоти и капризы, требования и приказы. Воля превращает нашу жизнь в вечную борьбу и напряжение: мы постоянно к чему-то стремимся, чего-то избегаем, мы вынуждены каждый день и час что-то делать, куда-то спешить, на что-то надеяться и чего-то бояться. Воля ни на секунду не оставляет нас в покое, наполняя жизнь агрессией, страхом, ненавистью и отчаянием. Мы сами не принадлежим себе, полностью подчиняясь воле, являемся ее бездумными исполнителями.

Как видим, воззрения Шопенгауэра представляют собой печальный и мрачный фатализм. Что же он предлагает нам? Каким видится ему выход из столь удручающей ситуации? Выход есть, говорит немецкий философ, и заключается он в следующем. Если причиной нашего вечного жизненного напряжения и порождаемых им страданий является воля, то нам следует сознательно ей противостоять: направить все свои силы на то, чтобы подавить ее, искоренить, погасить. Как это сделать? Отказаться от собственных желаний, умалить потребности, ни к чему не стремиться, ни за чем не гнаться. Не потакать воле, а отказывать ей во всем, не выполнять ее требований, а отворачиваться от них. Только таким способом возможно погасить пламя воли и привести жизнь в состояние спокойствия и даже апатии. Как мы уже знаем, сознательный отказ от желаний называется в философии аскетизмом. Вспомним, именно аскетизм является одной из главных особенностей буддизма. Шопенгауэр был хорошо знаком с религиозно-философскими учениями Древней Индии и Китая и многое из них заимствовал при создании своего учения. Аскетическое поведение, считал он, позволит нам избежать борьбы, напряжения и страданий, подавит волю к жизни. И пусть аскетизм не подарит нам безусловного счастья, однако ничего лучшего в нашем несовершенном и неразумном мире нам не предложено.

Проверь себя

1. За что Шопенгауэр критиковал гегелевскую философию? Что он противопоставил Мировому разуму, о котором говорил Гегель?

2. Что такое воля в учении Шопенгауэра? Как он доказывает, что в основе мироздания лежит не разум, а воля?

3. Каково воззрение Шопенгауэра на человеческую жизнь? Почему его учение можно назвать фатализмом?

4. Как человек должен вести себя в жизни, с точки зрения Шопенгауэра? В чем сходство его воззрений с религиозно-философскими учениями Древней Индии и Китая?

11.3. Человек и сверхчеловек (Фридрих Ницше)

Другим известным представителем философии жизни был немецкий мыслитель Фридрих Ницше. Его идеи, с одной стороны, очень сходны с воззрениями Шопенгауэра. Мир представляет собой, говорит Ницше, не разумную упорядоченность и вечную целесообразность, а беспорядок и сплошную случайность, потому что в основе его лежит не разум, а воля. Мироздание – это не гармония, как считал Гегель, а хаос, в котором нет ничего устойчивого, определенного и истинного. В этом хаосе не на что ориентироваться и не на что опереться, в нем отсутствуют какие-либо нормы, правила или законы. А это значит, что жить и действовать в нем можно как угодно. Никто ничем не связан и не ограничен, никто никому ничего не должен, ничем не обязан и поэтому волен делать все, что ему заблагорассудится. Если нет ничего истинного и все можно, значит, все дозволено, говорит Ницше. Поскольку везде и во всем находится не разум, а воля, то и человек тоже характеризуется ею. Ницше называет ее волей к власти. Однако этот термин надо понимать не в узком смысле – как желание командовать или властвовать, а в широком – как волю к силе, могуществу, как волю к полноценной, мощной, яростной жизни. В этом пункте заключается главное отличие идей Ницше от взглядов Шопенгауэра. Если Шопенгауэр считал волю к жизни нашей главной бедой, приносящей только страдания, и призывал ее уничтожить, то Ницше, наоборот, говорил, что воля к жизни (или к власти) – это единственная возможная истина в мировом хаосе, несомненное благо и поэтому ее надо всячески поощрять, развивать, взращивать и лелеять. Надо не гасить, как предлагал Шопенгауэр, а раздувать изо всех сил нашу волю до максимальных пределов, делать пламя жизни как можно ярче и интенсивнее. Чем сильнее воля к власти, тем полноценнее и значительнее наша жизнь, тем больше она собой что-либо представляет. Жизнь, полная приключений и опасностей, борьбы и напряжения, азарта и риска, отваги и мужества, ярости и агрессии, страданий и стойкости, закаляет человека, увеличивает его волю, делает его сильным и независимым, гордым и самодостаточным. Он никого не будет ни о чем просить, никого не станет бояться, но превратится в господина собственной судьбы и сможет властвовать над другими; он сделает все, что захочет, возьмет у жизни все, что ему потребуется. Конечно же, ни угрызений совести, ни раскаяний он не сможет испытать. Чувства вины и сострадания ему чужды. Он не понимает, что такое добро и зло, что можно и нельзя. Он считает, что можно все, на что человек способен. Он полагает хорошим то, что укрепляет волю к власти и вытекает из силы, он видит пороком все, что следует из слабости.

Для такого человека добро и зло – это пустые выдумки, которые сочинили слабые, чтобы сдержать произвол и агрессию сильных. Надо, говорит Ницше, встать по ту сторону добра и зла, то есть пересмотреть и переоценить все ценности, идеалы, правила и нормы. Следует понять, что никаких правил и норм нет, а вернее, есть только одно правило или закон – сила: если ты силен – делай все, что хочешь, а если слаб – уйди с дороги и уступи жизненное пространство сильному.

Нынешний человек, с точки зрения Ницше, слаб, малодушен, никчемен. Он ничего не может и ни на что не способен. Пытаясь замаскировать свое ничтожество, он говорит о сострадании, справедливости, равенстве людей и тому подобных вещах. Идеал Фридриха Ницше – сверхчеловек или, как он говорит, «белокурая бестия», который дерзко и независимо идет по жизни, сокрушая все общепринятые установления, вековые привычки, взгляды и идеалы. Конечно же, никакого Бога, с точки зрения сверхчеловека, не существует, потому что он сам себе Бог. Религия для него – мораль трусливых и слабых, которые, сами будучи не в состоянии что-либо сделать, просят чего-то у нереального и вымышленного Бога. Эти люди представляют расу рабов. Их философией являются выдумки о справедливости, добре, нравственности и всем прочем того же рода. Таких людей большинство. Им противостоит малочисленная, но в тысячи раз более сильная и совершенная раса господ, философией которых является сила, могущество и воля к власти. Призвание и удел этой расы – господство над всеми остальными, а основное ремесло, конечно же, война.

Проверь себя

1. В чем сходство философских воззрений Шопенгауэра и Ницше?

2. Что называет Ницше волей к власти?

3. В чем заключается главное различие между представлениями о воле Шопенгауэра и Ницше?

4. Что есть добро и зло в учении Ницше? Что, с его точки зрения, является хорошим, а что – плохим?

5. Что говорил Ницше о сверхчеловеке? Как он относился к религии?

6. Почему философские идеи Ницше были отчасти использованы идеологами нацистского Третьего рейха?

11.4. Сознание и бессознательное (Зигмунд Фрейд)

Классические философские представления о человеке заключаются, главным образом, в том, что он представляет разумное, или сознательное, существо. Человек разумен, как и мир, в котором он живет. Сознание, или мышление, является его основной отличительной чертой. Вспомним знаменитое утверждение Декарта: «Я мыслю, следовательно, я существую».

В конце XIX в. прозвучала идея о том, что и мир и человек, скорее всего, неразумны, а разум представляет маленький элемент мира и играет незначительную роль в человеческой жизни. Но это были философские утверждения. Из психологов (от греч. psychē – душа и logos – учение) первым усомнился в разумной природе человека австрийский ученый, врач Зигмунд Фрейд.

Нам кажется, говорит он, что человек – целиком разумное существо, которое живет и действует только рационально или логично, что он понимает мотивы своих поступков, может объяснить свои действия и всегда осознает свои цели. Но ведь наука, в отличие от религии, считает человека не Божественным творением, а дальним потомком высших млекопитающих животных. Так неужели он настолько далеко ушел от царства природы, что в нем не осталось ничего биологического? Конечно же, осталось, просто мы не хотим этого замечать. Причем, по мнению Фрейда, биологического, или природного, в человеке гораздо больше, чем разумного, культурного или социального. Все биологическое в человеке, представляющее различные инстинкты, которые есть у любого живого существа, Фрейд назвал областью бессознательного. В силу самой своей природы (специфики) оно скрыто от нас, а вернее, недоступно нашему сознанию, или разуму. Говоря иначе, оно в нас есть, но мы его не осознаем и поэтому не знаем или не понимаем, что оно существует.

Представьте себе айсберг – огромную ледяную глыбу, плавающую в океане. Как известно, надводная, видимая его часть намного меньше подводной, невидимой. Нам кажется, что айсберг – это только то, что находится над водой, и мы не знаем его настоящих размеров, потому что они скрыты от непосредственного наблюдения. Так же и с бессознательным – оно представляет собой невидимую, скрытую часть человеческой психики, а сознание, или разум, человека – это видимая и незначительная ее частица. Как айсберг – главным образом, то, что находится под водой, а не над ней, – так и человек – это в основном сфера его бессознательного, а вовсе не сознания, как нам кажется.

Бессознательное в человеке – совокупность его природных качеств, первобытных инстинктов, унаследованных от животных-предков. Эти-то инстинкты и определяют человеческие чувства, желания, мысли и поступки. Не в сознании или в разуме следует искать главную причину деятельности человека, а в области бессознательного. Именно оно из неведомых нам глубин направляет каждую конкретную человеческую жизнь.

Из всех бессознательных инстинктов наиболее сильным является половая, или сексуальная, страсть, которую Фрейд называет «либидо». В нем сконцентрирована вся жизненная энергия человека. Но, живя в обществе и в коллективе, а не в лесу и не в стаде, человек не может вполне исполнить или удовлетворить все свои сексуальные желания. Ему приходится сознательно их ограничивать, подавлять, бороться с ними. В этом случае его половая энергия устремляется в какое-либо другое русло: художественного творчества, научного поиска, общественно-политической деятельности, спортивных достижений и во что угодно еще. Такое вытеснение сексуальных желаний и преобразование их в иные виды деятельности Фрейд называет сублимацией (от лат. sublimare – возносить или переходить).

Другим сильным инстинктом после сексуального является, по Фрейду, влечение к разрушению, или инстинкт смерти, который находит свое выражение в войнах, убийствах и преступлениях, сопровождающих историю человеческого общества. Таким образом, жизнь и деятельность человека, с точки зрения Фрейда, объясняются взаимодействием трех слоев, или пластов, его психики. Человеческие мысли, действия и поступки определяют биологические инстинкты, составляющие сферу бессознательного, главными из которых являются сексуальный инстинкт (греч. – Эрос) и инстинкт смерти (греч. – Танатос). Эту бессознательную инстинктивную область Фрейд называет термином «оно». Кроме нее, на человеческое поведение влияют различные общественные нормы, принципы и законы, которые австрийский ученый обозначает термином «сверх-Я». Само же человеческое сознание Фрейд именует «Я». В приводимой ниже схеме проиллюстрирован механизм взаимодействия этих трех слагаемых человеческой психики.

Получается, что человеческое сознание (Я) не является «хозяином в собственном доме», потому что вынуждено постоянно раздваиваться, рваться пополам между бессознательными инстинктами и общественными ограничениями. Человеку всегда приходится выбирать что-то среднее между своими биологическими влечениями (желаниями) и моральными нормами общества, в котором он живет. Говоря проще, ему чего-то хочется и в то же время ему нельзя этого делать. Он вынужден или подавить свои желания, или пренебречь общественными нормами. Ему трудно сделать и то и другое.

На этой почве у человека могут возникнуть психические расстройства, главной причиной которых являются, по Фрейду, подавленные или вытесненные желания (как правило, сексуального характера). Австрийский ученый разработал особый метод лечения психических заболеваний, который получил название психоанализ (от греч. psychē – душа и analysis – разложение). Этот термин можно трактовать как освобождение души. Сущность его в том, что врач в ходе длительной беседы выясняет истинную причину психического расстройства (заболевания) своего пациента, которой оказываются, чаще всего, когда-то подавленные им сексуальные желания. Он показывает (демонстрирует) ему эти причины, и пациент, осознавая или понимая их, сам может справиться со своей болезнью, потому что с врагом видимым бороться всегда намного легче, чем с невидимым противником.

Не случайно же говорят: «Предупрежден – значит, вооружен».

Проверь себя

1. Почему фрейдовские представления о человеке можно назвать неклассическими?

2. Что есть бессознательное в учении Фрейда? Как соотносятся сознание и бессознательное, с его точки зрения?

3. Какие бессознательные инстинкты Фрейд считал наиболее сильными? Что такое либидо и сублимация?

4. Каков механизм взаимодействия трех пластов человеческой психики, по Фрейду? В чем заключается двойственность человеческой природы, с его точки зрения?

5. Что такое психоанализ? Каков его основной принцип?

11.5. Наедине с самим собой (экзистенциализм)

Идейным наследником неклассических философских учений XIX в. (а вернее, философии жизни) стал экзистенциализм – широко распространенное и популярное направление современной философии. Его родоначальником, а вернее, отдаленным предшественником считается живший в XIX в. датский философ Сёрен Кьеркегор. В ряду его основных мыслей было утверждение о том, что существование всегда индивидуально, есть только частное, конкретное, единичное, тогда как все общее – это вымысел ума и реально не существует. Что такое, например, человек вообще? Как он выглядит, где живет и что собой представляет? «Человек» есть всего лишь понятие, название, термин, которым мы обозначаем некие общие черты, присущие всем людям. Но является ли этот «человек» реальностью? Понятно, что он не существует. А что же тогда реально? Только каждый отдельный человек, в котором воплощено, реализовано, наглядно или ощутимо представлено это родовое (общее) понятие. Точно так же не обозначают никакого действительного существования такие термины, как «мужчина», «женщина», «европеец», «китаец», «древний грек», «современный американец» и тому подобные. Очевидно, что существовать по-настоящему может только единичный, конкретный, данный человек, а не обобщенные названия его.

Реальностью является индивидуальное существование, или экзистенция (от лат. existentia – существование), а философия, предметом которой всегда было и есть существующее, может быть поэтому только экзистенциальной (т. е. посвященной единичному, индивидуальному существованию). Все же общее: «человечество», «общество», «история» – это фантомы или фантастическая среда, так как подлинная действительность сосредоточена в отдельных людях, каждый из которых в силу своей единичности уникален и неповторим и потому является высшей ценностью и настоящим предметом философского внимания. Да и не будет ли преступлением перед самим собой единственную и бесценную жизнь растворить в некоем нереальном обществе, посвятить ее безличной истории или абстрактному человечеству? Косяк сельдей в море, говорит Кьеркегор, зрелище, несомненно, впечатляющее, однако каждая сельдь в нем ровным счетом ничего не значит.

Но если признать, что экзистенция (индивидуальное существование) должна быть предметом изучения, то немедленно возникает вопрос: каким образом сделать ее этим предметом? Главным ее свойством является необъективируемость, то есть невозможность превратить ее в объект рассмотрения, что возможно с любым абсолютно предметом, но только не с экзистенцией. Нельзя же собственную жизнь (а она и является экзистенцией) сделать объектом наблюдения, то есть посмотреть на нее извне, со стороны. Наша жизнь всегда с нами и неотделима от нас, поэтому постижение ее представляет собой большую трудность. Экзистенция не поддается рациональному, или научному, познанию, рассматривающему только объекты. Значит, единственный способ постичь индивидуальное существование заключается в том, чтобы его пережить и описать так, как оно открывается в непосредственном переживании внутреннему чувству. Любая вещь лучше всего понимается через свою противоположность. Например, мы знаем, что такое день, только благодаря наличию его противоположности – ночи. Если, допустим, существовал бы только день, а ночи не было бы вовсе, то могли бы мы знать, что такое день? Коль скоро все познается через противоположное, то и существование, или жизнь, стало быть, наиболее полно может раскрыться перед лицом смерти. Именно через нее мы можем уловить экзистенцию, увидеть ее, получить о ней некое представление. Поэтому тема смерти является одной из основных в экзистенциализме.

Почему человек задумывается о смысле жизни? Потому что есть смерть. Если бы ее не было, вопрос о смысле жизни не мог бы возникнуть. В чем он заключается? Зачем жить, если я все равно умру; и если мне суждено умереть, то что я должен сделать в отпущенное мне время, чтобы моя жизнь что-то из себя представляла, была чем-то, жизнью, а не пустотой или живой смертью? Что делать – вот суть всякого вопроса о смысле жизни. Но смертно ведь вообще все, отчего же только человек задается подобной проблемой? Потому что, и это главное, он знает о собственной смерти. Если бы не знал, то не ставил бы перед собой такого вопроса, как и в случае, если бы был бессмертен. Животные тоже смертны, но не знают о смерти и потому безмятежны, боги знают о смерти, но бессмертны и потому блаженны. Между царством природы и миром богов находится человек – самое трагическое и несчастное существо, которому достался наиболее незавидный удел: и быть смертным, и знать об этом. Неудивительно, что он непроизвольно и бессознательно пытается убежать от смерти. В чем это выражается? В его повседневной жизни. Посмотрите, как активно, полноценно, даже упоенно он живет: ставит перед собой цели, к чему-то стремится, чего-то избегает, радуется, печалится, негодует, надеется и постоянно что-то делает, борется и напрягается. Зачем все это, если в конце – смерть? К чему эти тысячи усилий? Человек живет так, будто бы смерти вовсе не будет, а если будет, то не с ним, а если и с ним, то не скоро и настолько неизвестно когда, что, может быть, и вообще не будет. В своей жизненной активности мы не только убегаем от смерти, но и боремся с ней, отрицаем ее каждым полноценным и жизнеутверждающим днем своего существования.

В самой основе человеческой жизни заключен парадокс: будучи неизбежно смертным и зная об этом, человек каждым мгновением своей жизни отрицает смерть. Получается, что он стремится сделать невозможное, совершить нереальное, осуществить неосуществимое. Эту трагическую и парадоксальную человеческую сущность очень хорошо уловили и выразили в мифических символах древние греки. Вспомним Сизифа, который был осужден богами вкатывать на гору тяжелый камень. Как только он достигает с неимоверными усилиями вершины горы, камень срывается и с грохотом падает вниз, а несчастный Сизиф спускается к подножию, чтобы вновь катить его, и так продолжается вечно. А дочери царя Даная должны были в подземном царстве Аида бесконечно наполнять водой с помощью ковшиков бездонный сосуд. Наказание же мифического героя Тантала заключалось в том, что он стоял по пояс в воде, томимый жаждой и голодом. Над ним висели на ветках деревьев прекрасные плоды. Как только он поднимал голову, чтобы вкусить их, ветви убегали вверх. Как только он опускал ее, чтобы напиться, вода уходила вниз, в результате чего он не мог сделать ни того, ни другого.

Но откуда у нас знание о смерти? Оттуда же, что и все остальные знания, – из разумной нашей организации. Разум, а вернее, сознание, или духовная жизнь, – главная отличительная черта человека, в силу которой у него есть то, чем не располагает ни одно другое существо на земле, – свобода выбора между добром и злом. Человек знает, что хорошо и что плохо, а значит, перед его мысленным взором и душой всегда две возможности: я могу поступить дурно, но также могу совершить добродетель. Тигр, например, ничего не знает о добре и зле. Если к нему в клетку бросить цыпленка, он не может выбирать между убийством или дарованием жизни этому беззащитному существу, он ничего не знает и не может знать о хорошем и дурном, о двух принципиальных возможностях своего поведения, и именно поэтому у него нет выбора между ними. Он обречен сделать только одно – в силу своего инстинкта хищника броситься на цыпленка и сожрать его. Виноват ли он в этом случае в содеянном, несет ли за него ответственность? Не виноват и не ответствен, потому что, будучи лишенным всякого выбора, является несвободным существом. И совершенно иначе с человеком: зная о добре и зле и всегда имея возможность выбрать, он свободен в этом выборе и поэтому если выбирает зло, то виноват в этом и несет полную ответственность. Таким образом, настоящая вина всегда свободна; где нет свободы, там нет и вины. Поэтому человек, как свободное существо, ответствен за все совершаемое им, а также за все, творящееся вокруг, потому что живет в происходящем, осознает его, а значит, в любом случае является его участником.

Чувство вины и ощущение ответственности, равно как и страх перед смертью, – слишком тяжелое бремя. Порываясь избавиться от него, человек пытается растворить себя в обществе, утешаясь тем, что все когда-либо умирают, совершают маленькие или большие проступки и имеют за душой грехи, что обстоятельства порой сильнее его, а значит, он не виноват в одном, не отвечает за другое и так далее. Однако жизнь в обществе – это иллюзорное, неподлинное, призрачное существование, потому что раствориться в массе людей невозможно. Свою индивидуальную жизнь, или экзистенцию, никуда не денешь, не спрячешь, не передашь другому. Она всегда и везде с тобой, и она – только твоя. Никто не проживет твою жизнь за тебя, никто не сможет умереть вместо тебя. Ты один на один со своей жизнью, и помощи ждать неоткуда. В этом смысле каждый из нас безысходно одинок. Не лучше ли не убегать от себя, пытаясь не замечать трагических черт нашего существования, а открыто посмотреть в лицо собственной экзистенции и прожить свою жизнь так, чтобы быть оправданным ввиду ее быстротечности и неизбежности конца? Наиболее значительными представителями экзистенциализма являются французские философы Альбер Камю и Жан Поль Сартр, а также немецкие философы Мартин Хайдеггер и Карл Ясперс.

Проверь себя

1. Какова основная идея Кьеркегора? Что такое экзистенция и экзистенциальная философия?

2. В чем заключается трудность познания экзистенции? Каким образом ее возможно постичь?

3. Почему тема смерти является одной из главных в экзистенциализме? В чем состоят трагические черты человеческого существования? В каких греческих мифах они образно выражены?

4. Что говорят представители экзистенциализма о человеческой свободе и ответственности? Как понимать их утверждение о том, что каждый человек лично виноват во всем, что происходит вокруг, и несет за это ответственность?

5. Как понимать экзистенциальное утверждение о том, что каждый человек безысходно одинок?

11.6. Ненужность философии (позитивизм)

Неклассические учения создали не только представители философии жизни. В XIX в. появились и другие течения, критиковавшие классические философские теории.

Родоначальником одного из них был французский философ XIX в. Огюст Конт, который предлагал сравнить результаты деятельности частных наук с итогами философских поисков. Первые за свою историю продвинулись значительно вперед, увеличив человеческую силу и оказав огромное содействие прогрессу. Они с успехом справлялись со своими задачами и позволили людям проникнуть во многие тайны природы: достаточно сравнить уровень знаний тех, кто жил пять тысяч лет назад, с нашим, чтобы увидеть, насколько не напрасно существуют частные науки. С философией дело обстоит как раз наоборот: ставя перед собой глобальные цели, она не смогла их реализовать. Что мы знаем сейчас в философском смысле, чего не знали бы наши далекие предки? Ровным счетом ничего! Так же, как и они, мы не ведаем, откуда взялся мир и что он по большому счету собой представляет. Нам сейчас, как и тысячу лет назад, не известно, как он устроен и по каким законам существует. Мы ничего не можем сказать о будущем и до сих пор не знаем, в чем смысл жизни. Получается, что частные науки (их также можно назвать эмпирическими, потому что они экспериментально исследуют какую-либо область мира, или естественными) ставили перед собой вопросы, на которые вполне могли дать некие утвердительные или положительные (позитивные) ответы. Философия же ставила перед собой такие вопросы, на которые не могла ответить, а вернее, эти ответы были всегда неопределенными (то ли так, то ли не так), то есть неутвердительными. Ее результаты поэтому вполне можно оценить как отрицательные (негативные). Вследствие сказанного возникает вопрос: нужна ли вообще философия? Не лучше ли отбросить ее как бесполезное занятие и оставить только эмпирические, положительные или позитивные науки?

Такое воззрение получило название позитивизм – сосредоточение на частных науках, дающих позитивные результаты. Но что же делать с философией? От нее следует отказаться как от метафизики, то есть области знания, глобально объясняющей окружающий мир, но в то же время ее можно превратить в одну из эмпирических наук, которая будет не искать конечные причины мироздания, а заниматься разработкой методов для частных наук. Философия должна перестать быть грандиозной попыткой постижения Бытия и стать исследованием не мира, а научного знания, то есть отвечать на вопросы о том, как построена любая конкретная наука, чем она занимается, какими способами осуществляет свои цели, как эти способы улучшить или усовершенствовать, чтобы добиться больших результатов. В позитивистском понимании философия должна стать методологией – совокупностью научных методов познания, исследования их, учения о самих методах науки, служить обобщающей сводкой результатов, добытых эмпирическими науками, связывать полученные ими знания. Если частные науки видят каждая только свой предмет, ограничены разделением труда, то философия должна исследовать отношения между ними, изучать их взаимосвязи. Вспомним, что в Средние века она была служанкой богословия, теперь же ее превращают в прислужницу наук, то есть она опять перестает быть самою собой. Позитивизм провозгласил себя принципиально новой «неметафизической» («позитивной») философией, которая не признает абстрактных (отвлеченных), умозрительных или неких общих положений, но опирается только на конкретные эмпирические утверждения (вполне поддающиеся практической проверке).

Огюст Конт (который и предложил термин «позитивизм») утверждал, что сущность вещей для нас навсегда сокрыта и в принципе невозможно сказать, каков мир сам по себе. Нам известно только то, каким мы его видим, доступны явления предметов. Мы никогда не сможем узнать истинных причин происходящих событий, ибо воспринимаем только их последовательность. То, что нам кажется законами, – это всего лишь связь и некий порядок вещей. Мы наблюдаем какие-то постоянные отношения между предметами, которые и называем законами. Но ведь то, что мы видим, может быть совершенно не тем, что есть на самом деле. Значит, не следует претендовать на постижение мира, можно говорить только о наших впечатлениях о нем. Не будет ничего страшного, если конечные причины и подлинные законы мироздания останутся неведомыми, достаточно того, что мы вполне можем ориентироваться в действительности, а большего и не требуется. Как видим, позитивистские воззрения во многом напоминают учение Дэвида Юма, который считал основной задачей философии служить средством для улучшения практической жизни людей и полагал основой нашего существования не знания о мире, а только веками выработанную привычку к окружающему, которое кажется нам вполне понятным, но на самом деле таковым отнюдь не является. Вполне в духе юмовского скептицизма Конт полагал, что мы не в состоянии объяснить действительность, в наших силах только описать собственное восприятие внешнего мира.

Человеческое познание, говорит он, прошло в своем историческом развитии две стадии: теологическую, метафизическую (философскую) и ныне находится на третьей – позитивной. В теологическую эпоху люди обладали малым количеством знаний и поэтому при объяснении окружающего мира обязательно использовали представления о различных сверхъестественных силах, которые, по их мнению, и служат невидимым основанием и первоначалом всего. За ней следует метафизическая, или философская, стадия, на которой человек уже отказывается от понятия о потустороннем и неведомом, а на место богов (или Бога) теперь становится природа, однако понимаемая не как что-то конкретное, а в качестве всего вообще существующего. На этом этапе предпринимаются попытки глобального и всеобщего ее объяснения, обнаружения неких главных принципов, лежащих в основе мироздания, и открытия вечных законов, движущих всем происходящим. Со времени создания учения Конта начинается новая стадия в духовной эволюции человечества – позитивная, в которой на первый план выходит деятельность отдельных наук, эмпирическим путем изучающих конкретные области действительности. Причем Конт полагал, что переход от одной стадии к другой определяет не только эволюцию человеческого мышления, но и развитие общества вообще, то есть движущей силой истории он считал прогресс. Здесь мы видим положение, которое широко выдвигалось французским Просвещением: миром правят идеи, и если вы хотите преобразовать социальную (общественную) жизнь, то сначала надо осуществить изменения в умах. Теория Конта о трех стадиях развития человечества представляет вариант идеалистического понимания истории: причиной общественного прогресса является поступательная эволюция знания, состоящая в переходе от религиозных представлений о сверхъестественных существах к отвлеченному и всеобщему понятию о природе и далее – к позитивной науке.

Философское направление, начало которому положил Огюст Конт, получило в дальнейшем широкое распространение и нашло многих приверженцев и последователей. Помимо О. Конта у истоков позитивизма стояли английские философы Джон Милль и Герберт Спенсер. Позитивизм продолжил свое существование в различных учениях, и на его идейной основе уже в XX в. возникло много философских течений, которые, как правило, объединяют под общим названием неопозитивизм. Наиболее известными его представителями были австрийский философ Людвиг Витгенштейн и английский ученый и мыслитель Бертран Рассел. Главной их мыслью является утверждение о том, что все наши знания о мире содержатся в языке. Невозможно ничего познавать, или обмениваться с кем-либо информацией, или просто думать о чем-то, не используя при этом слова и предложения, то есть не пользуясь языком. Попробуйте, например, представить или помыслить дерево вне, без или помимо самого термина «дерево». Все, что существует, мы воспринимаем не таким, какое оно само по себе, но так, как оно отражено в нашем языке. Мы не можем себе представить мир вне языка, ибо для нас мироздание – это наши представления о нем, оформленные в языковые выражения и возможные только в них. Мир для нас существует исключительно в языке, через него или на его основе. Окружающий мир, говорят представители неопозитивизма, – это языковая конструкция, и поэтому предметом философии должно быть не вне нас находящееся, не физическая реальность, а область нашего языка, то есть философия превращается почти в лингвистику. Поэтому возможно, что традиционные философские вопросы и проблемы возникают не от трудностей познания реального мира, а от неправильного употребления языка. Значит, возможно создать такой совершенный язык, в котором все вопросы и затруднения автоматически отпадут.

Главным элементом такого реформирования должен стать принцип верификации (от лат. verus – истинный и facio – делаю) – проверки суждений на предмет их истинности. Если высказывание можно проверить, то оно верифицируемо, если же нельзя, то неверифицируемо. Например, предложение «Вода кипит при температуре 100 °C» является верифицируемым, а суждение «Мир создан Богом» неверифицируемо в любом случае. Понятно, что проверке подлежат высказывания эмпирических (естественных) наук, потому что представляют суждения о фактах, а также верифицируемые положения точных наук (математики и логики), так как являются тавтологиями (от греч. tauto – то же самое и logos – слово) – высказываниями, в которых не сообщается ничего нового, а значит, и проверять в них нечего. (Например, предложение «Две прямые, не имеющие общих точек, параллельны» тавтологично, так как из того, что у них нет общих точек, автоматически следует их параллельность, а в том, что они параллельны, обязательно содержится положение об отсутствии у них общих точек.)

Неопозитивизм говорит, что в новом, совершенном языке не должно быть неверифицируемых суждений, и тогда все вопросы, проблемы и трудности будут автоматически исключены (ведь в данном случае любое положение можно проверить и усомниться в чем-либо никак нельзя). Непроверяемые высказывания лишены смысла, и их надо выбросить из языка, поэтому право на существование имеют естественные и точные науки, а гуманитарные (неверифицируемые) во главе с философией следует отбросить. Как видим, в истории философии, помимо всех прочих, иногда звучали утверждения о том, что она не нужна, потому что неизвестно, чем занимается, и не может достичь никаких реальных результатов, не в состоянии принести людям какую-либо ощутимую пользу.

Проверь себя

1. В чем заключается, с точки зрения Огюста Конта, главное отличие философии от частных наук? Что такое позитивизм?

2. Какова основная идея позитивизма? Чем должна стать философия с позитивистской точки зрения?

3. В чем состоит сходство позитивистских воззрений с идеями английского философа XVIII в. Дэвида Юма?

4. О каких трех стадиях исторического развития знания говорит Огюст Конт?

5. Что такое неопозитивизм? Как понимать утверждение о том, что весь мир – это языковая конструкция? Что такое верификация и тавтология?

6. Согласны ли вы с позитивистским утверждением о том, что философия – это бесполезное и ненужное занятие?

11.7. Истинно то, что полезно (прагматизм)

Направлением в современной философии, во многом близким позитивизму, является прагматизм, основателем которого был американский философ XIX в. Чарлз Пирс. Его основной мыслью было утверждение, что значение идей и понятий состоит в их практических последствиях, которые мы можем от них ожидать. Иначе, по мнению Пирса, истинно то, что полезно для нас. По греч. «pragma» – дело, действие, поэтому прагматизм – это философия, которая вовсе не ставит перед собой задачи познания объективного мира и не считает истиной действительное положение вещей, но призывает исходить из нашей собственной практической жизни и полагать истиной то, что служит ее успеху, благополучию и процветанию.

Прагматизм продолжает субъективистские идеи в философии. Когда мы рассматриваем утверждение, что истинность – это практическая полезность, то невольно вспоминаем знаменитый протагоровский тезис о человеке как мере всех вещей. Что нам до объективной картины мира, говорит известный греческий софист, важно ведь, как мы относимся к происходящему, что оно для нас представляет, каким каждый из людей видит его. Далее вспомним Юма с его утверждением, что действительность для человека – это поток его ощущений; Кантову критику разума, по которой мы видим не то, что есть, а только то, что можем видеть в силу своего устройства; странное положение Фихте «Весь мир – это Я», преломляющее реальность исключительно через субъективное ее восприятие, и убедимся в том, что прагматизм не является принципиально новым направлением в философии, но представляет собой в иных формах выраженные идеи, возраст которых насчитывает две с половиной тысячи лет.

Объективная действительность непознаваема, говорят представители прагматизма (помимо Ч. Пирса, ими являются американские философы Уильям Джемс и Джон Дьюи): то, что представляется нам, и то, что существует на самом деле, – два разных мира, между которыми лежит пропасть. Не смешно ли пытаться сделать то, что в принципе невыполнимо, – преодолеть ее? Не лучше ли принять такое положение вещей как должное и позаботиться о себе и своих ближайших делах? Познание, по Пирсу, является движением не от незнания к знанию, а от сомнения к вере (т. е. к вере в то, что все именно так, как мне кажется). Вопрос о том, соответствует ли это мое верование реальному миру, бессмыслен. Если оно помогает мне жить, приводит к поставленной цели, является полезным для меня, значит, оно истинно.

Поскольку мир непознаваем, мы имеем полное право представлять его себе каким угодно, думать что захочется и считать истиной любое симпатичное нам утверждение. Получается, что реальности, как таковой, для нас нет, так как она – совокупность наших мнений, то есть мы сами ее создаем, конструируем в силу своих субъективных желаний. Действительность, говорят представители позитивизма, абсолютно «пластична»: усилием воображения мы можем придать ей любую форму (вспомним утверждение Канта, что человек упорядочивает внешний мир с помощью врожденных форм своего сознания). То, каким мы себе представляем мироздание, является, конечно же, не знанием о нем, но верованием, что это наше представление и есть истина. У человека в силу его устройства имеется одна принципиальная особенность, которая заключается в том, что, будучи не в состоянии знать о существующем, ему ничего не остается, кроме как верить в него (невозможно не вспомнить «естественную религию» Юма). «Мы имеем право, – говорят сторонники прагматизма, – верить на свой риск в любую гипотезу». Так, одного желания, чтобы Бог был, достаточно для веры в Него (почти то же самое, что и Кантов нравственный аргумент).

Понятно, что мы будем верить в то, что для нас наиболее выгодно, удобно и полезно. Поэтому наши понятия, идеи, теории – это не отражения объективного мира, а орудия, которыми мы пользуемся для достижения своих практических целей, или инструменты, помогающие нам ориентироваться в той или иной ситуации. Значит, наука представляет не знание о реальности, а своего рода ящик с инструментами, из которого человек берет наиболее подходящие в каких-то определенных условиях. В силу этих положений прагматизм иногда называют инструментализмом.

Конечно же, в данном воззрении нет совершенно никаких глобальных философских проблем, оно в принципе чуждо дерзновенных попыток проникнуть в тайные глубины существующего, открыть вечные связи и законы мироздания и единой грандиозной философской системой исчерпать и объяснить все нас окружающее. Но разве не можем мы жить, не имея окончательных знаний о мире? Разве хуже мы ориентируемся в действительности без полного и всестороннего представления о ней? Неужели отсутствие объективной истины так уж сильно отравляет наше существование? А что, если вполне возможно прожить и без ответов на вечные вопросы и даже обрести счастье, не проникая в сокрытые причины и основания Бытия? Найдите хотя бы одного человека, который, просыпаясь у себя дома в преддверии грядущего дня, думал бы о происхождении мира, вечных его тайнах и судьбах человечества и считал бы день потерянным, если бы ему не удалось ответить на эти глобальные вопросы и обрести истину…

Проверь себя

1. Какова основная идея Чарлза Пирса? Что такое прагматизм?

2. Почему можно утверждать, что прагматизм продолжает субъективистское направление в философии? Какие мыслители принадлежали к этому направлению?

3. Что понимают под верой представители прагматизма?

4. Почему прагматизм иногда называют инструментализмом?

Глава 12. Эйнштейновская (неклассическая) научная картина мира

На рубеже прошлого и нынешнего столетий произошла третья в истории человечества научная революция. Вспомним, что временем первой называют V век до н. э., а научную картину мира, ставшую ее результатом, – древней, или античной, или натурфилософской, или аристотелевской. Вторая научная революция произошла приблизительно в XVI–XVII вв. и сформировала вторую научную картину мира, которая называется классической, или механистической, или ньютоновской. Просуществовав около трех столетий и добившись огромных научных результатов, классическое естествознание исчерпало свои возможности и уступило место третьей научной картине мира, которая стала называться неклассической или эйнштейновской – по имени ее наиболее выдающегося представителя, знаменитого ученого XX в. Альберта Эйнштейна.

Три научные революции обусловили три длительные стадии развития науки, каждой из которых соответствует своя научная картина мира. Это, конечно, не означает, что в истории науки важны одни лишь революции. В промежутках между ними делаются научные открытия и создаются новые теории. Однако именно революционные изменения, затрагивающие основы науки, определяют общие контуры научной картины мира на длительный период.

Между аристотелевской и ньютоновской революциями лежит исторический период почти в две тысячи лет; Эйнштейна от Ньютона отделяют немногим более двухсот лет. Но не прошло и ста лет со времени появления нынешней научной картины мира, как у многих ученых возникло ощущение близости новой научной революции. Таким образом, можно утверждать, что историческое развитие науки идет с ускорением.

Однако научные революции (в отличие от общественно-политических) не пугают людей. Наоборот, среди ученых утвердилась вера в то, что эти революции, во-первых, необходимый элемент в развитии науки, а во-вторых, не только не исключают, но, напротив, предполагают взаимосвязь между старыми и новыми научными знаниями и представлениями. Известный датский ученый XX в. Нильс Бор сформулировал так называемое правило соответствия: всякая новая научная теория не отвергает начисто предшествующую, а включает ее в себя на правах частного случая, то есть устанавливает для прежней теории ограниченную область применимости. И при этом обе теории (старая и новая) вполне могут мирно сосуществовать. Например, Земля, как известно, имеет форму шара. Но при переходе через улицу (т. е. в ограниченных масштабах) ее можно считать плоской. В этих пределах данное утверждение будет «соответствовать действительности». А вот выход за эти пределы (например, в космическое пространство) потребует полностью изменить наши представления и создать новую теорию, в которой найдется место и для старой, но лишь на правах частного случая.

Итак, каждая новая научная картина мира не уничтожает предыдущую, а, являясь более широкой, включает ее в себя. Кроме того, без предыдущего не могло бы быть и последующего, или, говоря иначе, любые новые взгляды, идеи и теории обязаны своим появлением на свет всем старым представлениям, существовавшим задолго и незадолго до них.

12.1. Со скоростью света… (Теория относительности)

Появление второй научной картины мира было связано в первую очередь со сменой геоцентризма гелиоцентризмом. Третья научная картина мира отказалась от какого-либо центризма вообще. По новым представлениям Вселенная стала рассматриваться безграничной, а у безграничности, как известно, не может быть центра. А вернее, таким центром можно считать любую точку. Но это будет условный, или относительный центр, и вся система отсчета, связанная с ним, тоже будет условной или относительной. То есть она будет верна при одном выбранном центре (или относительно его), но не при другом (относительно другого). Таким образом, все системы отсчета и все вытекающие из них утверждения будут относительными – правильными в одних координатах и неправильными в других. Относительный по-латыни relativus, поэтому третья научная картина мира часто называется релятивистской.

В ее основу легла знаменитая теория относительности, созданная Эйнштейном в начале XX в. Основу этой теории составило новое представление о пространстве и времени, которое перевернуло все привычные представления и очевидные истины, считавшиеся безусловными в классическом естествознании, базировавшемся на ньютоновской механике. По представлениям Ньютона, пространство и время являются вместилищами материи. Они существуют вечно, сами по себе, всегда неизменны и ни от чего не зависят. Так, например, если бы материи не было, то пространство и время все равно были бы. То есть им абсолютно безразлично, заполнены они материей или нет; они вполне могут существовать пустыми. Для иллюстрации можно сравнить их с сосудом, а материю – с жидкостью, которая наливается в него. Так вот, сосуд остается всегда одним и тем же, несмотря ни на какие изменения, происходящие в жидкости, содержащейся в нем. Ее может быть мало, много, вовсе не быть; она может быть теплой или холодной, окрашенной или бесцветной и так далее. Все это никак не влияет на сосуд, в котором она содержится. Так же и ньютоновские пространство и время всегда остаются одними и теми же, несмотря ни на какие изменения, происходящие с материей, их заполняющей.

Объектом изучения классического естествознания, считавшего пространство и время вместилищами материи, был макромир (от греч. makros – большой). Это мир, в котором мы живем, реальность, повседневно нас окружающая. Расстояния в нем измеряются миллиметрами, сантиметрами, метрами и километрами, а время – секундами, минутами, часами, месяцами и годами. Однако по современным представлениям помимо макромира есть еще две области действительности. Одна из них – это микромир (от греч. mikros – маленький) – сфера предельно малых объектов, где расстояния измеряются величинами от 10^-8 до 10^-16 см, а время жизни от бесконечности до 10^-24 с. Для пояснения скажем, что 10^-10 см = 10^-9 мм – миллиардной части миллиметра; величина же 10^-16 см еще в миллион раз меньше. Что касается временных промежутков, то 10^-9 с, например, – миллиардная часть секунды. Другая область реальности – это мегамир (от греч. megas – очень большой) – сфера колоссальных космических расстояний и громаднейших временных промежутков. Расстояния в нем измеряются световыми годами, а время существования объектов – миллионами и миллиардами лет. Например, ближайшая к нам галактика – туманность Андромеды – находится от нас на расстоянии 2 700 000 световых лет. Это значит, что для достижения этой галактики нам надо 2 700 000 лет (а один год, как известно, – это 365 дней) лететь к ней со скоростью света (300 000 км/с).

Проникновение научной мысли в микромир и мегамир началось в первые годы XX в., стало главным признаком третьей научной революции и одной из основных черт новой, неклассической картины мира. Классическое естествознание имело дело только с макромиром, который мы можем непосредственно наблюдать и который поэтому является для нас наиболее изученным, простым и понятным. Наши о нем представления во многом исходят из очевидных вещей и здравого смысла. Совсем наоборот обстоит дело с микро-и мегамирами, которые выходят за пределы нашего жизненного опыта и недоступны для нашего наблюдения. Неудивительно поэтому, что законы, которые там действуют, вполне могут не совпадать с простыми представлениями, привычными ожиданиями, очевидными вещами и здравым смыслом.

Если, согласно классической механике, пространство и время – независимые и неизменные мировые объекты, никак не связанные с материей, которая их заполняет, то теория относительности Эйнштейна показала, что такое утверждение справедливо только для макромира, то есть для земных условий, масштабов и скоростей. И действительно, с какой бы скоростью ни передвигались по Земле и в ее атмосфере материальные объекты, пространство и время для всех этих объектов никак не меняются, постоянно остаются одними и теми же. Однако если рассмотреть скорости, которые в сотни раз превышают земные, то картина окажется совершенно иной. Самой большой из всех известных и возможных скоростей является скорость света. Она равна 300 000 км/с. Любая земная скорость по сравнению с ней может считаться равной нулю. У Леонида Мартынова есть такие стихи:

Это почти неподвижности мука —
Мчаться куда-то со скоростью звука,
Зная при этом, что есть уже где-то
Некто, летящий со скоростью света.

Так вот А. Эйнштейн неопровержимо доказал в своей теории относительности, что при движении материальных объектов со скоростями, близкими к скорости света, и пространство, и время для этих объектов меняются: пространство искривляется, а время начинает течь медленнее, что совершенно невероятно для привычных нам земных условий и напрочь исключается законами ньютоновской механики. На самом деле ничего удивительного нет. Просто земные условия и скорости – это одна система отсчета, а космические масштабы и скорость света – совсем другая. Для одной системы отсчета пространство и время представляют собой одно, а для другой – совершенно другое. Стало быть, никакой абсолютной, точной, безупречной, везде и всегда верной и единственной картины и системы отсчета быть не может, так как все относительно. Понятно, почему открытие Эйнштейна получило название теории относительности.

Для пояснения выводов, следующих из нее, приведем простой пример. Допустим, с Земли стартовал космический корабль со скоростью, близкой к световой, и вернулся обратно через 50 лет, прошедших на Земле. Однако по часам корабля этот полет продолжался бы всего год (ведь при движении со скоростью света ход времени по сравнению с земным значительно замедляется). Если космонавт, отправившись в полет в возрасте 25 лет, оставил на Земле только что родившегося сына, то при встрече 50-летний сын будет приветствовать 26-летнего отца. Нельзя спрашивать, почему за один год сын космонавта состарился на 50 лет. Ведь в разных системах отсчета (на Земле и в космическом корабле) время текло по-разному, и сын постарел на 50 лет за годы, прожитые на Земле, тогда как в корабле прошел всего один год.

Теория относительности доказала, что не существует неизменного и абсолютного как пространства, так и времени. Если и то и другое меняется вслед за изменениями, происходящими в материи (например, изменениями скорости), значит, пространство и время – это не независимые от материи ее вместилища, как считал Ньютон, а, наоборот, ее неотъемлемые свойства, или признаки, или качества. По новым представлениям без материи нет ни пространства, ни времени, так же как без пространства и времени не может быть материи. Говоря проще, пространство, время и материя – это не разные (наподобие сосуда и налитой в него жидкости), а равнозначные понятия. Когда в апреле 1921 г. корреспондент «Нью-Йорк таймс» спросил Эйнштейна, как бы он мог просто и кратко сформулировать главную идею своей теории, тот ответил: «Суть такова: раньше считали, что если каким-нибудь чудом все материальные вещи исчезли бы вдруг, то пространство и время остались бы; согласно же теории относительности вместе с вещами исчезли бы и пространство, и время».

Теория относительности вовсе не опровергла законы классической механики. Она показала, что они справедливы только для определенных условий или масштабов и не могут быть всеобщими. Они способны описать и объяснить только некий фрагмент реальности, но далеко не все существующее. Теория относительности, охватившая гораздо большую область действительности по сравнению с объектами классического естествознания, включила в себя классическую механику на правах частного случая, установив ограниченную область ее применения.

Проверь себя

1. Почему третья научная картина мира называется релятивистской?

2. Что является главным объектом теории относительности? Что представляют пространство и время с точки зрения классической механики?

3. Что такое макро-, микро– и мегамир? Какой из них был объектом классического естествознания? Чем отличаются человеческие представления о макромире от представлений о микро– и мегамирах?

4. Какова основная идея теории относительности? Чем являются пространство и время с ее позиций?

5. Почему нельзя говорить, что теория относительности опровергла законы классической механики? Как соотносятся теория относительности и классическая механика?

12.2. Тайны атома (открытие микромира)

До конца XIX в. в науке господствовало убеждение, что все физические тела состоят из очень маленьких частиц – молекул, не видимых глазу, но доступных наблюдению в мощный микроскоп. Однако сами молекулы состоят из еще более мелких частиц – атомов. Например, молекула воды состоит из одного атома кислорода и двух водорода. Атомы, считалось в науке прошлых столетий, – последний предел делимости вещества. Они представляют собой простейшие, мельчайшие и неделимые частицы, которые лежат в основе любого физического тела. Кроме того, если они неделимы, значит, постоянны и неизменны. Само вещество может меняться или превращаться как угодно, благодаря всевозможным атомным взаимодействиям. Сами же атомы пребывают всегда в одном и том же состоянии. Будучи неделимой вечной мировой основой, они не могут распадаться на части, рождаться, исчезать, переходить в другие формы и так далее. Вспомним, что слово «атом» было впервые употреблено древним философом Демокритом. Его идеи об атомах как последнем пределе вещества с небольшими изменениями существовали более двух тысяч лет. Они легли в основу механицизма классического естествознания, были в нем развиты и продолжены. В XIX в. эти представления доживали последние дни. Открытия в физике, сделанные на рубеже прошлого и нынешнего столетий, разрушили многовековые представления об атомах, произвели настоящую революцию в науке.

В самом конце XIX в. английский физик Джон Томсон открыл существование в атоме отрицательно заряженных частиц, которые получили название электроны. Поскольку атом в целом электрически нейтрален, то было сделано предположение, что помимо электронов в нем существуют также положительно заряженные частицы. Опыты английского физика Эрнеста Резерфорда привели его к выводу о том, что в любом атоме существует ядро – положительно заряженная частица, размер которой (10^-12 см, или одна стомиллиардная часть миллиметра) очень мал по сравнению с размерами всего атома (10^-8 см, или одна десятимиллионная часть миллиметра). Ядро меньше атома в 10 000 раз, но в нем почти полностью сосредоточена вся атомная масса. Кроме того, было обнаружено, что атомы одних элементов могут самопроизвольно превращаться в атомы других в результате ядерных излучений. Это явление, впервые открытое французским физиком Антуаном Анри Беккерелем, получило название радиоактивность (от лат. radiare – испускать лучи и activus – деятельный).

Эти открытия убедительно показали, что атомы – не простейшие, неделимые и неизменные частицы вещества, а сложные, делимые и способные к превращению микрообъекты, имеющие определенное устройство. Одним из первых попытался выяснить строение атома Эрнест Резерфорд. Поскольку атом вследствие своих малых размеров недоступен никакому непосредственному наблюдению (даже с помощью сложнейших приборов), то о его устройстве можно говорить только умозрительно, на свой страх и риск нарисовать его строение. Умозрительная картина или модель атома, описывающая его структуру (строение), предложенная Резерфордом, получила название планетарная. Нам хорошо известно, что наша Солнечная система состоит из огромного центра – Солнца и вращающихся на разных расстояниях вокруг него девяти планет, одной из которых является Земля. Причем размеры и масса каждой планеты ничтожно малы по сравнению с размером и массой Солнца, то есть почти все вещество Солнечной системы сосредоточено в нем. Между Солнцем и планетами действуют силы тяготения (взаимного притяжения), обеспечивающие равномерное и стройное движение планет вокруг общего центра. Резерфорд предположил, что строение атома сходно с устройством Солнечной системы: в центре его находится положительно заряженное ядро, вокруг которого по разным орбитам движутся отрицательно заряженные электроны. Вместо сил тяготения, действующих в Солнечной системе, в атоме действуют электрические силы: положительный заряд атомного ядра уравновешивается суммой зарядов электронов, и поэтому атом электрически нейтрален. У Резерфорда получилось, что каждый атом – это целый сложно устроенный мир, только очень малых размеров. По этому поводу Валерий Брюсов писал:

Быть может, эти электроны —
Миры, где пять материков,
Искусства, знанья, войны, троны
И память сорока веков!
Еще, быть может, каждый атом —
Вселенная, где сто планет;

Там все, что здесь, в объеме сжатом,
Но также то – чего здесь нет.
Их меры малы, но все та же
Их бесконечность, как и здесь;
Там скорбь и страсть, как здесь, и даже
Там та же мировая спесь.

Модель атома Резерфорда очень наглядно описывала его строение. Однако впоследствии она столкнулась со множеством противоречий, и стало понятно, что она не совсем подходит для объяснения атомного устройства. Вспомним теорию относительности Эйнштейна, согласно которой при значительном изменении масштабов (увеличении или уменьшении) изучаемых нами объектов принципы и законы, действующие в одних условиях, могут совершенно не действовать в других, правила одних областей реальности могут полностью противоречить правилам других. Если атом – столь малая величина, то почему бы не предположить, что для него существуют совершенно иные правила и законы, чем для нашего видимого макромира, что микромир строится абсолютно по другим принципам и все наши макропредставления бессильны что-либо описать или объяснить в микрообластях. Резерфордова модель атома, просто и наглядно говорившая о его устройстве, была родом из макромира, ведь она сравнивала его с Солнечной системой, использовала понятия ядра, центра, движущихся частиц-электронов, орбит движения (а это все макропонятия или макропредставления). Видимо, об атоме надо было говорить как-то иначе, неким другим, специфическим языком. Новую модель атома построил известный датский физик Нильс Бор.

По его представлениям электрон – это не столько точка или твердый шарик, движущийся вокруг атомного ядра, сколько некий сгусток энергии, как бы размазанный вокруг ядра, но не равномерно, а с большей или меньшей плотностью на разных участках. Кроме того, надо говорить не об орбите движения электрона, а о его стационарном (неизменном) состоянии, в котором он может находиться, не излучая энергии. Если же это положение меняется, то есть электрон как бы переходит из одного стационарного состояния в другое, то он излучает или поглощает порцию энергии. Как видим, модель, предложенная Бором, была более сложной и менее понятной, чем Резерфордова, но и она не смогла с успехом объяснить атомное строение, потому что во многом использовала макроязык и макропонятия. Выяснилось, что процессы, происходящие в атоме, в принципе невозможно представить в виде какой-либо механической модели по аналогии с событиями в макромире. Даже понятия пространства и времени в существующей в макромире форме оказались неподходящими для описания микрофизических явлений. Отказавшись полностью от понятного естественного языка и наглядных моделей при изучении микромира, наука все более стала пользоваться абстрактным языком математики. Атом усилиями физиков-теоретиков постепенно превращался в ненаблюдаемый набор уравнений.

Мы уже говорили, что к концу XIX в. наука установила два вида существования материи – вещество и поле, во всем отличные и противоположные (вещество обладает корпускулярными свойствами, а поле – волновыми). На рубеже XIX–XX вв. выяснилось, что два эти вида материи не исключают один другого. Как это ни удивительно, но одни и те же объекты могут характеризоваться и свойствами вещества, и свойствами поля одновременно, то есть иметь как корпускулярные, так и волновые качества. Известный немецкий физик Макс Планк, исследуя процессы теплового излучения, пришел к ошеломляющему выводу, что при излучении энергия отдается или поглощается не непрерывно и не в любых количествах, но небольшими и неделимыми порциями, которые он назвал квантами (от лат. quantum – сколько). Квант – это порция энергии. Вдумаемся в это определение. Его первая часть – порция – подразумевает нечто определенное, ограниченное, вещественное, имеющее некие размеры, то есть частицу, или корпускулу. Вторая часть – энергия – подразумевает нечто непрерывное, безразмерное, невещественное, то есть поле. Стало быть, квант – это такой объект физической реальности, в котором совпадают или одновременно представлены и вещество, и поле, – объект, отличающийся корпускулярно-волновым дуализмом.

Эйнштейн перенес идею о квантах на область света и создал новое учение о нем. Вспомним, что Ньютон считал свет потоком корпускул, Гюйгенс и Юнг рассматривали его как волны, а Фарадей и Максвелл – как колебания электромагнитного поля. Эйнштейн совместил все эти представления и создал теорию, по которой свет имеет корпускулярно-волновую природу. Он распространяется квантами, то есть энергетическими порциями, которые были названы фотонами (от греч. photos – свет). С одной стороны, фотон – именно порция энергии и поэтому является своего рода частицей, или корпускулой, а с другой – порция именно энергии и поэтому является своего рода волной. Свет, по Эйнштейну, – это поток энергетических зерен, световых квантов или своеобразный фотонный дождь. Представление Эйнштейна о световых квантах помогло понять и наглядно представить явление фотоэффекта, сущность которого заключается в выбивании электронов из вещества под действием световых волн (каждый электрон вырывается одним фотоном). Все это убедительно подтвердило идею Эйнштейна, что свет ведет себя не только как волна, но и как поток корпускул. В опытах по дифракции и интерференции проявляются его волновые свойства, а при фотоэффекте – корпускулярные. Фотонная теория Эйнштейна относится к наиболее экспериментально подтвержденным физическим теориям.

Идея о квантах была перенесена и на представления об атоме, в результате чего появилась специфическая дисциплина – квантовая механика – наука, описывающая процессы, происходящие в микромире. Одним из ее основных утверждений является мысль о том, что микрообъекты (электроны, например) обладают, подобно свету, корпускулярными и волновыми свойствами, и только при учете этой двойственности можно более или менее успешно получить общую картину микромира. Квантовая механика – сравнительно молодая научная дисциплина, ей около ста лет. Появившись в XX в., она уже достигла значительных результатов, но дальнейшие ее успехи, по всей видимости, впереди. Современная наука ждет от нее ответов на многие сложные вопросы, связанные не только с микромиром, но также касающиеся макро– и мегамиров, ведь три эти области существуют не изолированно, а представляют собой единую физическую реальность.

Проверь себя

1. Какие открытия в физике в конце XIX – начале XX в. разрушили представления об атомах как неделимых частицах вещества?

2. Что представляла собой модель атома, предложенная Резерфордом? Почему она называется планетарной?

3. Как выглядела модель атома, предложенная Нильсом Бором? В чем заключаются трудности изучения микромира?

4. Какое открытие было сделано Планком? Что такое квант? В чем проявляется его корпускулярно-волновая природа?

5. Какую теорию света разработал Эйнштейн на основе представлений о квантах?

6. Что такое корпускулярно-волновой дуализм микромира, квантовая механика?

12.3. Лилипуты пространства и времени (элементарные частицы)

После революционных открытий в физике на рубеже XIX–XX вв. было установлено, что атомы делимы и имеют сложное строение – состоят из более мелких частиц, взаимодействующих одна с другой, благодаря чему возможны разные внутриатомные изменения и превращения. Эти частицы были названы элементарными (от лат. elementarius – первоначальный, простейший). Сначала они считались (вместо атомов) последним и неделимым пределом вещества, основой всех материальных объектов или физических тел. Однако в скором времени ученые осознали условность, или относительность, термина «элементарный», потому что выяснилось, что элементарные частицы вовсе не неделимы и совсем не просты, а, наоборот, представляют собой сложные микрообъекты с определенной структурой (устройством или строением), то есть оказалось, что они никак не элементарны. Тем не менее исторически сложившееся название продолжает существовать.

Дальнейшее проникновение науки в глубины микромира было связано с переходом от уровня атомов к уровню элементарных частиц. В качестве первой из них в конце XIX в. был открыт электрон, а затем в первые десятилетия XX в. – фотон, протон, позитрон и нейтрон. В середине нынешнего столетия благодаря использованию современной экспериментальной техники было установлено существование более 300 видов элементарных частиц.

Основными их свойствами являются масса, заряд, среднее время жизни и участие в тех или иных типах взаимодействия. Существуют элементарные частицы, не имеющие массы. Это фотоны. Другие частицы по массе делятся на лептоны (от греч. leptos – легкий), мезоны (от греч. mesos – средний) и барионы (от греч. barys – тяжелый). Все известные частицы обладают положительным, отрицательным или нулевым электрическим зарядом. Каждой частице, кроме фотона и двух мезонов, соответствуют античастицы с противоположным зарядом. Не так давно была высказана гипотеза о существовании частиц с дробным электрическим зарядом (¹/₃ или ²/₃ от заряда электрона). Они были названы кварками. Экспериментального подтверждения эта гипотеза пока не нашла. По времени жизни элементарные частицы делятся на стабильные и нестабильные. Стабильных частиц пять: фотон, две разновидности нейтрино, электрон и протон. Именно они играют важнейшую роль в структуре макротел. Все остальные частицы нестабильны. Они существуют около 10^-24 – 10^-10 с, после чего распадаются. Элементарные частицы со средним временем жизни 10^-23 – 10^-22 с называются резонансами. Вследствие краткого времени существования они распадаются еще до того, как успеют покинуть атом или атомное ядро. Эти частицы вычислены теоретически, обнаружить их в реальных экспериментах пока не удается.

Важной характеристикой элементарных частиц является тип взаимодействия. По современным представлениям в природе существуют четыре вида взаимодействия в порядке убывания интенсивности: сильное, электромагнитное, слабое и гравитационное. Сильное взаимодействие происходит на уровне атомных ядер и представляет собой взаимное притяжение и отталкивание их составных частей. Оно действует на расстоянии не более 10^-13 см. Сильное взаимодействие очень прочно связывает частицы, в результате чего возникают атомные ядра, обладающие большой прочностью. Они являются весьма устойчивыми, и их трудно разрушить. Электромагнитное взаимодействие в тысячу раз слабее сильного, радиус его действия не ограничен. В результате этого взаимодействия электроны и атомные ядра соединяются в атомы, а атомы – в молекулы. Слабое взаимодействие ответственно за многие распады элементарных частиц. Оно действует на расстоянии от 10^-22 до 10^-15 см. Гравитационное взаимодействие – самое слабое, не учитываемое в теории элементарных частиц. В космических масштабах оно, наоборот, имеет решающее значение, так как представляет собой не что иное, как всемирное тяготение (взаимное притяжение огромных космических объектов – планет и звезд). Расстояние, на котором оно действует, неограниченно.

Если физические тела состоят из молекул, молекулы – из атомов, а атомы – из элементарных частиц, то логично было бы предположить, что элементарные частицы складываются, в свою очередь, из более мелких частиц. Однако такой вывод сделать невозможно, потому что на элементарном уровне существуют совершенно иные законы и все, к чему мы привыкли в макромире, там абсолютно не действует. Например, мы прекрасно знаем, что если какое-нибудь тело распадается на части, то любая часть будет и по размерам, и по массе меньше исходного целого тела. А если распадется элементарная частица, то вполне может быть, что продукты ее распада окажутся по размерам и по массе больше исходной распавшейся частицы. Это невероятно с позиций привычных представлений. Поэтому правильнее было бы говорить, что элементарные частицы не распадаются, а преобразуются или превращаются. Как это ни удивительно, но одна частица может превращаться в другую. Также почти каждая элементарная частица может быть как бы «составной частью» любой другой элементарной частицы. Если частицы способны к превращениям и другим сложным изменениям, значит, они имеют какую-то внутреннюю структуру или устройство. Какое? На этот вопрос современная наука пока не в состоянии ответить. Единственное, что можно утверждать, – несомненное наличие у элементарных частиц этой структуры. Однако невозможно говорить, как мы увидели, что она состоит из еще более мелких частиц. Здесь мы сталкиваемся с неведомым пока уровнем существования материи, который лежит глубже сферы элементарных частиц и представляет собой нечто совершенно для нас новое, непривычное, необыкновенное, невыразимое в существующих ныне научных понятиях и не укладывающееся в современные научные представления и теории. Дальнейшее проникновение в глубинные тайны микромира, по всей видимости, будет делом науки XXI в.

Проверь себя

1. Что такое элементарные частицы? Почему можно утверждать, что термин «элементарный» не совсем подходит для них?

2. Каковы основные свойства элементарных частиц? На какие виды они делятся в зависимости от этих свойств?

3. Какие типы взаимодействий существуют в природе по современным представлениям? Чем характеризуется каждый из них?

4. Почему возможно утверждать, что элементарные частицы обладают внутренней структурой? В чем заключается специфика или необычность элементарного уровня материи по сравнению с атомным и молекулярным?

5. Состоят ли элементарные частицы из более мелких физических объектов, подобно атомам, молекулам и макротелам? Если нет, то почему?

12.4. Мириады далеких галактик (освоение мегамира)

Мегамир, как нам уже известно, – это область бескрайних космических просторов. Его главными объектами по современным представлениям являются звезды и планеты. Почти все вещество Вселенной (97 %) сосредоточено в звездах. Они представляют физические тела гигантских размеров. Для пояснения скажем, что диаметр Солнца, которое является небольшой звездой, равен приблизительно 1 400 000 км, в то время как диаметр Земли – это приблизительно 12 700 км, то есть Солнце превосходит Землю по диаметру примерно в 110 раз. А это значит, что по объему оно больше нашей планеты приблизительно в миллион раз. Звезды – это плазменные космические объекты. Плазму часто называют четвертым состоянием вещества. Первые три – это твердое, жидкое и газообразное. Одним из различий между этими тремя состояниями является температура. Так, например, вода при одной температуре может быть льдом (т. е. может находиться в твердом состоянии), при более высокой – водой (жидкое состояние), а еще при более высокой – паром (газообразное состояние). Под плазмой чаще всего понимается вещество с огромной температурой. Проще ее можно было бы назвать раскаленным газом. Таким образом, звезды – это очень горячие газовые тела колоссальных размеров.

В недрах звезд температура достигает 10 миллионов градусов. При таких условиях ни макротела, ни молекулы, ни даже атомы существовать не могут. Электроны почти полностью или абсолютно все отделены от своих атомов. Лишившиеся электронов атомные ядра вступают во взаимодействие друг с другом, благодаря чему водород, имеющийся в изобилии в большинстве звезд, превращается при участии углерода в гелий. Эти и подобные ядерные превращения являются источником огромного количества энергии, уносимой излучением звезд. Те же силы, которые высвобождаются при взрыве водородной бомбы, образуют внутри звезды энергию, позволяющую ей излучать свет и тепло в течение миллионов и миллиардов лет. Звезды выступают в качестве своеобразной «кузницы атомов», или «плавильного тигля» Вселенной: основная эволюция (развитие) вещества в ней происходила и происходит в недрах звезд. Благодаря протекающим в них превращениям элементарных частиц образуются атомные ядра, а на окраинах и в окрестностях звезд, где температура намного ниже, возникают атомы, которые, как известно, взаимодействуя друг с другом, приводят к образованию молекул, а те в свою очередь складываются в макротела (твердые, жидкие и газообразные).

Звезды существуют не изолированно, а в виде гигантских скоплений, которые называются галактиками. В настоящее время астрономы насчитывают около 10 миллиардов галактик. Наша Солнечная система находится внутри одной из них. Эта Галактика состоит приблизительно из 120 миллиардов звезд (т. е. в ней содержится 120 миллиардов космических тел, подобных Солнцу). Наша Галактика имеет форму утолщенного диска. Его диаметр равен 100 тысячам световых лет (т. е., чтобы попасть из одного конца нашей Галактики в другой, надо лететь 100 тысяч лет со скоростью света). Толщина галактического диска равна 1500 световых лет. Этот диск можно сравнить с толстым стеклянным блюдцем. Если мы посмотрим на него сверху, то какую геометрическую фигуру увидим? Круг.

А если посмотреть на утолщенное блюдце сбоку, то мы увидим широкую линию. Если это блюдце разрезать пополам и посмотреть на его разрез, то видна будет также широкая линия. На темном небосводе в безлунную и ясную ночь можно увидеть огромную, тянущуюся через все небо широкую линию белесого цвета. Это Млечный Путь, глядя на который мы видим именно разрез нашего галактического диска.

Солнце и его девять планет находятся на окраине Галактики. Солнечная система вращается вокруг ее ядра Галактики, делая полный оборот за 200 миллионов лет (так называемый галактический год). Ядро Галактики состоит из очень плотного огромного скопления звезд. В настоящий момент Солнце движется в той части галактического пространства, где ядро закрыто от него пылевой туманностью (громадным облаком космической пыли). Через несколько миллионов лет Солнечная система выйдет из-за этой завесы и будет подвержена излучениям, идущим от ядра. Им будет подвергаться также и наша планета. Возможно, что если бы Земля не была защищена пылевой туманностью, а была открытой, то излучения галактического ядра влияли бы на состояние и развитие жизни на ней.

Галактики существуют не изолированно, а в виде гигантских скоплений. Если, несмотря на огромные расстояния между галактиками (в десятки и сотни миллионов световых лет), провести сравнение между молекулами макротела и галактиками в скоплениях, то окажется, что галактические скопления можно уподобить очень вязкой среде. Взаимодействующие скопления галактик образуют Метагалактику. Греческая приставка «мета» означает «над», «сверх», более и так далее, то есть Метагалактика – это Сверх– или Супергалактика. Она включает в себя все известные нам космические объекты. Поэтому можно считать, что Метагалактика и Вселенная – одно и то же. Однако современная наука допускает возможность возникновения и существования множества других миров, кроме нашей Метагалактики, называемых внеметагалактическими объектами. Все они вместе с Метагалактикой и образуют Вселенную. Однако данное утверждение – всего лишь гипотеза (предположение).

Помимо звезд важными космическими объектами являются планеты. Они представляют собой твердые физические тела, которые по своим размерам и массе намного меньше звезд. Планеты имеют сложную внутреннюю структуру, включающую ядро, литосферу (от греч. lithos – камень), или твердую кору, а в ряде случаев – атмосферу и гидросферу. Звезды и планеты составляют планетные системы, одной из которых является Солнечная система. Поскольку вследствие огромных космических расстояний планетные системы других звезд ненаблюдаемы, то проблема происхождения планет рассматривается на примере Солнечной системы.

Первые гипотезы о ее происхождении были выдвинуты немецким философом Иммануилом Кантом и французским ученым Пьером Симоном Лапласом. Их предположения вошли в науку как некая коллективная космогоническая гипотеза Канта – Лапласа. Космогония (от греч. kosmogonia – происхождение мира) – наука о происхождении и эволюции как Вселенной, так и ее отдельных объектов. По гипотезе Канта – Лапласа, Солнечная система образовалась из огромной газово-пылевой туманности, находившейся во вращательном движении, в результате которого в ее центре возникло сгущение, позже превратившееся в Солнце. Продолжение вращательного движения привело к образованию вокруг Солнца других сгущений, ставших впоследствии планетами. Иную гипотезу высказал уже в нынешнем столетии английский физик Джеймс Джинс. По его предположению, Солнце некогда столкнулось с другой звездой, в результате чего из него была вырвана струя газа, которая, остывая и сгущаясь, преобразовалась со временем в планеты. Однако колоссальные расстояния между звездами делают такое столкновение маловероятным. Кроме того, Солнечная система представляет собой очень стройный механизм: все планеты вращаются вокруг Солнца в одном и том же направлении и находятся почти в одной и той же плоскости, каждая планета удалена от Солнца примерно в два раза дальше, чем предыдущая. (Последовательность расположения планет от Солнца такова: Меркурий, Венера, Земля, Марс, Юпитер, Сатурн, Уран, Нептун, Плутон.) Учитывая эти закономерности строения Солнечной системы, трудно предположить, что планеты являются осколками космической катастрофы. Позже была предложена еще одна гипотеза, которую выдвинули шведский физик Ханнес Альвен и английский физик Фред Хойл. Они утверждают, что первоначальное газовое облако, из которого образовались Солнце и планеты, было сильно ионизированным (состояло из ионов) и поэтому подвергалось влиянию электромагнитных сил. После того как из огромного газового облака посредством концентрации (сгущения) образовалось Солнце, на очень большом расстоянии от него остались небольшие части этого облака. Гравитационная сила стала притягивать остатки газа к образовавшейся звезде – Солнцу, но его магнитное поле остановило падающий газ на разных расстояниях – как раз там, где сейчас находятся планеты. Гравитационная и магнитная силы привели к сгущению этого газа, в результате чего образовались планеты. Вообще гравитационное и электромагнитное взаимодействия по современным научным представлениям обусловливают рождение и эволюцию не только планет, но также звезд и галактик, то есть являются основными факторами многих процессов во Вселенной. Все высказанные идеи относительно происхождения Солнечной системы носят гипотетический характер. Назвать какую-либо из них достоверной (точной) современная наука не в состоянии. Дальнейшее исследование космогонических проблем – дело будущего.

Помимо звезд и планет вещество Вселенной представлено также диффузной (от лат. diffusio – распространение, растекание, рассеивание) материей. Она существует в виде разобщенных атомов и молекул, а также гигантских облаков пыли и газа – газово-пылевых туманностей. Значительную долю материи во Вселенной занимают излучения разных видов. Следовательно, космическое межзвездное пространство никоим образом не пусто.

Проверь себя

1. Что такое мегамир? Каковы его основные объекты?

2. Что представляют собой звезды? Какие физические процессы происходят в них? Почему звезды часто называют «кузницей атомов»?

3. Что такое галактики? Каковы основные характеристики нашей Галактики? Чем является видимый нами на ночном небосводе Млечный Путь?

4. Что называется Метагалактикой? Тождественны ли понятия «Метагалактика» и «Вселенная»?

5. В чем заключаются основные различия между звездами и планетами?

6. Какие гипотезы о происхождении Солнечной системы были высказаны?

7. Какими еще видами, помимо звезд и планет, представлена материя во Вселенной?

12.5. Рождение Вселенной (гипотеза Большого взрыва)

Точно ответить на вопрос о происхождении Вселенной современная наука пока не может (и вряд ли будет в состоянии это сделать в ближайшее время – настолько он сложен). Однако у нее есть более или менее обоснованные предположения. Одно из них в настоящее время наиболее распространено, популярно и достаточно убедительно. Это гипотеза Большого взрыва, предложенная еще в 1940-е гг. и утвердившаяся в естествознании в 1970-е гг.

Наблюдая существующее вокруг нас, можно заметить одну интересную закономерность: все большое образуется из малого. Вы бросаете в землю крохотное зернышко, едва различимое глазом, а из него вырастает мощное дерево, превосходящее породившее его зернышко по своим размерам и массе в миллионы раз. Кроме того, невзрачное зернышко почти бесформенно и кажется предельно простым, недостойным внимания объектом. А могучее дерево поражает красотой и величием своих форм: огромные корни, простирающиеся по земле на многие метры, широкий и высокий ствол, тянущиеся во все стороны сильные ветви, замысловатого рисунка кора и несчетные мириады разного оттенка листьев, шелестящих на ветру, укрывающих от дождя и спасающих от палящих солнечных лучей. Как ни удивительно, но это огромное дерево выросло из ничтожного, почти незаметного зернышка. Значит, оно в нем было запрограммировано, уже содержалось в некоем сжатом или свернутом, невидимом состоянии. А человек за девять месяцев до своего рождения является мельчайшим микроорганизмом – клеткой, которую можно разглядеть только в мощный микроскоп. Однако в ней уже заложен весь будущий человеческий организм с руками, ногами, головой и всем прочим. Итак, все большое берется из малого. Ни одна вещь не является исключением из этого правила. Почему бы не предположить, что данная закономерность распространяется и на Вселенную в целом?

Согласно гипотезе Большого взрыва, очень давно (приблизительно 20 миллиардов лет назад) Вселенная была очень малых размеров. Ее радиус равнялся примерно 10^-12 см, что близко к радиусу электрона. Все бескрайнее невообразимое пространство нынешнего космоса, расстояния в котором измеряются миллионами световых лет, было спрессовано в предельно сжатом чрезвычайно малом объеме. Понятно, что плотность вещества в этом ничтожном объеме была колоссальной – приблизительно 10⁹¹ г/см³. Также ясно, что все бесконечное многообразие Вселенной было заложено в этот первоначальный микрообъект, содержалось в нем потенциально, то есть неявно, незримо, представляло собой возможность, которая должна была превратиться в действительность. Точно так же, как и большое дерево с многообразием своих форм потенциально содержится в маленьком зернышке, 20 миллиардов лет назад эта спрессованная точка размером с электрон, обладавшая неописуемой плотностью и энергией, взорвалась со страшной силой, результатом чего были образование и дальнейшая эволюция всех объектов Вселенной.

Есть и другое предположение о Большом взрыве. 20 миллиардов лет назад Вселенная была не ничтожно малым объектом, а вакуумом. Однако вакуум – это не абсолютное ничто, не Небытие. Чтобы подчеркнуть это, часто употребляют понятие физического вакуума, который представляет собой особое состояние материи. Говоря просто, физический вакуум – это такое ничто, в котором потенциально, скрыто, неявно содержится все. Он способен внезапно и резко перестраивать свою структуру, то есть меняться, переходить из одного состояния в другое. Такие переходы в физике называют фазовыми (например, переход воды в пар и лед). В результате одного из фазовых переходов физического вакуума, который и был Большим взрывом, он из пустоты (ничего) превратился во Вселенную (все).

Какой бы ни была Вселенная по различным представлениям до взрыва – сверхплотной точкой или физическим вакуумом, непроизвольно возникает вопрос: а что существовало до этой точки или вакуума, а также что находилось вокруг того или другого или, иначе, где была эта точка или этот вакуум? Такого рода вопросы отпадут, если мы вспомним теорию относительности. Ее основной идеей является утверждение, что материя, пространство и время – это не разные объекты, а по большому счету одно и то же и не существуют друг без друга. Когда мы спрашиваем, что было до сверхплотной точки или вакуума, то автоматически предполагаем, что время существовало само по себе, еще до появления материи. Понятно, что материя родилась из точки или из вакуума в момент Большого взрыва. Когда мы спрашиваем, где существовала сверхплотная точка или вакуум, то автоматически предполагаем, что пространство существовало само по себе, еще до появления материи. Вспомним, Эйнштейн убедительно доказал, что не может быть никакого пространства и времени без, помимо или вне материи. А это значит, что спрашивать о том, где находилась точка или вакуум, равно как и о том, что существовало до того или другого, нельзя, потому что если до взрыва не было материи, то не было и пространства со временем. А вернее, они являлись или этой сверхплотной точкой, или физическим вакуумом, и появились, как и материя, в результате Большого взрыва. Это утверждение кажется странным и необычным. Можно представить себе отсутствие материи, но как вообразить несуществование пространства и времени? То, что было до взрыва, можно условно назвать «ничто». Может ли в «ничто» что-то присутствовать? Конечно же, нет. В «ничто» не может быть ничего, в том числе пространства и времени.

Гипотеза Большого взрыва не является только умозрительным предположением. В ее пользу говорят различные наблюдения. Так, в 1929 г. американский астроном Эдвин Хаббл заметил, что свет далеких галактик несколько краснее ожидаемого. Из этого наблюдения путем сложных физических расчетов он сделал вывод, что Вселенная расширяется, причем одинаково во всех направлениях, то есть взаимное расположение космических объектов не меняется, а изменяются только расстояния между ними. Точно так же, как не меняется расположение точек на поверхности воздушного шара, но меняются расстояния между ними, когда его надувают. В настоящее время галактики «разбегаются» с огромной скоростью. Но если Вселенная расширяется, то обязательно возникает вопрос: а какие же силы сообщают разбегающимся галактикам начальную скорость и дают необходимую энергию? Современная наука предполагает, что исходным моментом и причиной нынешнего расширения Вселенной был Большой взрыв. Однако это предположение остается гипотезой и ждет своего подтверждения или опровержения в результате будущих научных исследований.

Проверь себя

1. Как отвечает современная наука на вопрос о происхождении Вселенной?

2. Какие научные предположения существуют о том, что представляла собой Вселенная на момент Большого взрыва?

3. Существовали ли пространство и время до Большого взрыва по современным представлениям?

4. Какие научные данные говорят в пользу гипотезы Большого взрыва?

12.6. Мир сегодня не такой, как вчера (этапы космической эволюции)

Вторая, или классическая, научная картина мира утверждала, что Вселенная неизменна. Одной из главных идей третьей, или современной, научной картины мира является утверждение, что все ныне существующее есть результат длительной и глобальной эволюции, грандиозного мирового развития. Раньше Вселенная была совсем не такой, как сейчас, считает современная наука. Первую научную картину мира мы сравнивали с живописным полотном (все очень красиво, но сходство с реальностью минимальное), вторую – с черно-белой фотографией (сходство с действительностью достаточно большое, но неудобство причиняет статичность и безжизненность). Третью научную картину мира можно уподобить цветной киноленте, каждый кадр которой соответствует определенному этапу в эволюции Вселенной. Кроме того, если вторая научная картина мира считалась завершенной (и поэтому классической), ответившей на все вопросы, описавшей и объяснившей все существующее, то современное естествознание вынуждено признать, что вслед за вечным изменением мира будут меняться и наши представления о нем. А это значит, что нынешняя научная картина мира относительна и в недалеком или отдаленном будущем уступит место иным научным представлениям. Единственно верную, абсолютно точную, полностью завершенную картину мира не удастся нарисовать никогда, говорит нам наука.

Третья научная картина мира рассматривает Вселенную как результат глобальной мировой эволюции, поэтому важной задачей нынешней науки является установление механизма, или движущих сил, этой эволюции. Почему в мире все развивалось по восходящей линии, шло путем прогресса, постепенно поднимаясь от более простого и менее совершенного к более сложному и более совершенному? К тому же существуют убедительные научные аргументы в пользу того, что развитие должно идти по нисходящей, Вселенная должна не совершенствоваться, а деградировать, то есть переходить ко все более простому, а в итоге к простейшему состоянию. Эти аргументы вытекают из термодинамики – науки о различных тепловых явлениях, о переходах и превращениях тепла. Первое начало или закон термодинамики звучит так: теплота может как угодно переходить от любого тела к любому другому телу, лишь бы общее ее количество оставалось неизменным. Проще говоря, если где-то теплоты добавилось (одно тело, например, нагрелось на сколько-то градусов), то где-то ее должно в таком же количестве убавиться (другое тело остыло ровно на столько градусов, на сколько первое нагрелось). Это первое начало термодинамики называют также законом сохранения и превращения энергии. Итак, в силу первого начала теплота может переходить от тела к телу в любом направлении. Однако второе начало термодинамики является ограничением первого и говорит, что переход тепла возможен не в любом, но только в одном направлении. Приведем простой пример. Допустим, перед нами находятся два тела, между которыми происходит теплообмен. Одно из них имеет температуру 100 °C, а другое 50 °C. Возможно ли, чтобы второе тело отдало первому 25° и остыло бы на эти 25°, чтобы второе на эту же величину нагрелось, то есть чтобы температура первого стала 125 °C, а второго 25 °C? Возможно ли, чтобы теплота самопроизвольно переходила от менее нагретого тела к более нагретому? Первый закон термодинамики такой переход не запрещает, лишь бы количество теплоты (энергии) сохранялось в прежнем объеме. Второе начало термодинамики говорит о невозможности этого перехода и звучит так: «Теплота не переходит самопроизвольно от холодного тела к более горячему». Все происходит наоборот: теплота всегда переходит только в одном направлении – от более горячего тела к менее горячему. В нашем примере первое тело непременно должно остыть на 25 °C, а второе нагреться на эту же величину, после чего и у первого тела, и у второго будет одинаковая температура (по 75 °C). Как видим, теплота стремится к равномерному распределению между телами, к равновесию.

Из этой закономерности вытекает следующий печальный вывод. Если говорить о Вселенной в целом, то вся ее теплота (энергия) с течением времени должна будет равномерно распределиться между всеми ее частями. А это значит, что макротела рассыплются на молекулы, молекулы – на атомы, а атомы – на элементарные частицы, которые будут хаотично носиться в мировом пространстве. Наступление теплового равновесия во Вселенной будет означать ее превращение в хаос, или «тепловую смерть Вселенной». Для пояснения приведем пример. Человеческое тело, как правило, теплее окружающей среды. Если установится тепловое равновесие между телом и средой (например, температура и среды, и тела равна +20 °C), то это будет означать смерть человека. Так и тепловое равновесие во Вселенной равносильно ее смерти. Из хаоса, как утверждали древние греки, она родилась, в хаос же, по законам термодинамики, должна возвратиться.

Однако возникает закономерный вопрос: если Вселенная движется к хаосу, то каким образом она могла не только возникнуть, но и развиться до нынешнего сложного и упорядоченного состояния? Более того, мы наблюдаем дальнейшее усовершенствование мира: постоянно происходит увеличение его сложности, дальнейшая восходящая эволюция. Получается, что Вселенная, вопреки прогнозам термодинамики, стремится прочь от теплового равновесия и хаоса. Почему? Древние сказали бы, что существует некая разумная, бестелесная сила (Бог или Мировой разум), которая не позволяет Вселенной рассыпаться в прах и постоянно поддерживает ее в состоянии гармонии и совершенства. Современная наука говорит, что материя обладает не только разрушительными свойствами, но и созидательными, что она – не пассивное начало мира, способное только к распаду, но, скорее, активное, способное осуществлять работу и против термодинамического равновесия, могущее самоорганизовываться и самоусложняться. В нынешнем столетии появилась такая научная дисциплина, как синергетика (от греч. synergos – совместное действие), которая изучает механизмы и законы самоорганизации разных материальных объектов и систем.

Вселенная – самая большая материальная система из всех возможных – по современным научным представлениям эволюционировала от простейшего состояния к все более сложному, пройдя огромное количество этапов. Наиболее крупными вехами космической эволюции были следующие. 20 миллиардов лет назад произошел Большой взрыв, в результате которого, условно говоря, из «ничего» родилось «нечто». Всего лишь через одну сотую секунды после взрыва Вселенная имела температуру порядка 100 миллиардов градусов. При такой температуре (которая выше температуры центра самой горячей звезды) ни молекулы, ни атомы, ни даже ядра атомов существовать не могут. Поэтому вещество Вселенной пребывало в виде появившихся в результате Большого взрыва элементарных частиц, среди которых преобладали электроны, позитроны, нейтрино, фотоны, а также в относительно малом количестве протоны и нейтроны. Плотность вещества Вселенной спустя одну сотую секунды после взрыва была колоссальной – в 4 миллиарда раз больше, чем воды. В конце первых трех минут после взрыва температура вещества Вселенной, непрерывно снижаясь, достигла 1 миллиарда градусов. При этой все еще очень высокой температуре, но уже не такой большой, как сразу после взрыва, стало возможным образование из элементарных частиц ядер атомов. В большинстве своем это были ядра водорода и гелия. Однако вещество Вселенной в конце первых трех минут состояло в основном из фотонов, нейтрино и антинейтрино (т. е. из разрозненных элементарных частиц). И только через несколько сотен тысяч лет начали образовываться первые атомы, главным образом атомы водорода и гелия, которые образовали водородно-гелиевую плазму. В 1965 г. было обнаружено так называемое реликтовое (от лат. relictum – остаток) излучение Вселенной, представляющее собой излучение горячей плазмы, сохранившееся с того времени, когда звезд и галактик еще не было. В то время Вселенная была умеренно нагретой плазмой (с температурой около 4000°), заключенной в небольшой области с радиусом в 15 миллионов световых лет. Мы говорим «небольшой», потому что ныне расстояние до самой удаленной из наблюдаемых галактик исчисляется 10 миллиардами световых лет. Из этой простейшей плазмы – смеси водорода и гелия – в процессе эволюции возникло все многообразие Вселенной. С течением времени под действием гравитационных и электромагнитных сил первоначально почти однородная плазма распалась на огромные сгустки, из которых в дальнейшем образовались галактики и их скопления. Появление галактик произошло приблизительно 19–17 миллиардов лет назад. 15 миллиардов лет назад появились звезды, а также атомы других элементов; 5 миллиардов лет назад родилось Солнце; Земля образовалась 4,6 миллиарда лет назад; 3,8 миллиарда лет назад на нашей планете зародилась жизнь; 450 миллионов лет назад появились растения, а 150 миллионов лет назад – млекопитающие животные; 2 миллиона лет назад начался антропогенез (от греч. anthropos – человек и genesis – происхождение) – эволюция человека. Приблизительно 40 тысяч лет назад, как мы уже знаем, появился человек современного типа, или Homo Sapiens.

Мы рассмотрели основные этапы космической эволюции в наиболее обобщенном виде. Понятно, что все указанные временные рамки приблизительны. Дальнейшее развитие науки будет все более прояснять и уточнять картину грандиозной истории Вселенной.

Проверь себя

1. В чем заключается одно из главных отличий третьей научной картины мира от второй? Почему третью научную картину мира можно сравнить с цветной кинолентой?

2. Каковы два начала термодинамики? Какие выводы о будущем Вселенной следуют из второго начала?

3. Как современная наука объясняет тот факт, что Вселенная, вопреки прогнозам термодинамики, не деградирует, а совершенствуется? Что такое синергетика?

4. Какие крупные этапы прошла эволюция Вселенной, согласно современным научным представлениям?